«Евробардак» - кризис долга или экономики?

В своем блоге я пытался чаще использовать термин «Евробардак», но мне это не удалось. Кажется, всем больше нравится «европейский долговой кризис» в качестве термина для описания набега на суверенные облигации, всполошившего еврозону. Я сдался и тоже стал называть это «европейский долговой кризис». Но сейчас я жалею об этом.
Я провел последнюю неделю в Германии, разговаривая с политиками, бизнес лидерами и банкирами. Одно стало ясно: это вовсе не долговой кризис. Это в первую очередь кризис экономического роста, затем кризис учреждений, и только потом долговой кризис.

Доказать, что текущий кризис касается не только долга, довольно легко. Давайте начнем с загадки.
В: Что означают следующие цифры – 81, 100, 67, 121, 81, 84? И что между ними общего?
О: Если верить МВФ это процентное соотношение долга и ВВП Великобритании, США, Испании, Италии, Франции и Канады.
Однако Британия, США и Канада могут продолжать заимствовать средства в течение 10 лет по ставке чуть выше 2%. Испания, где соотношение долга и ВВП наиболее низкое из всех перечисленных, платит более чем вдвое больше. Также отметьте, что у США и Британии также самые высокие общие уровни долга из всех стран, входящих в список.

Это касается не только долга, и немцы и ЕЦБ знают это. Они могут остановить набег на периферийные облигации. Но они не хотят этого делать. Они скорее рассматривают это как хорошую возможность. Набег способствует выявлению скрытых недостатков еврозоны и оказывает существенное давление на периферийные экономики, давая Германии и ЕЦБ возможность изменить структуру самого валютного союза.

Проблема была выражена довольно резко в недавнем отчете UBS: «Евро даже не должен существовать. Конкретно, в том виде, в каком он есть сейчас – при сегодняшней структуре и составе еврозоны – он не должен существовать».

В этом чувствуется рука Германии: «Валютный союз не может существовать без финансового». Некоторые также полагают, что им необходим и политический союз.

Но правда в том, что Европа может добиться всего этого и все же провалиться, поскольку у кризиса есть еще один мощный драйвер: медленный рост. По прогнозам ОЭСР рост ВВП Европы составит 0,6% в 2012 году и 1,7% в 2013. Если не учитывать сильные страны, такие как Германия и Голландия, становится очевидно, что перспективы всех остальных представителей еврозоны довольно мрачны.

Примерно с 1997 до 2005 года Италия и Испания действительно сокращали соотношение долга и ВВП. Но затем произошел разрыв пузыря рынка жилья, и экономики этих стран ослабли. В результате это привело к падению государственных доходов, увеличению расходов и резкому росту дефицитов. А программы экономии, которые проводят сейчас данные страны, отрицательно скажутся на перспективах их роста.

И вот где все еще сильнее осложняется. Институциональный кризис Европы хоть я является довольно жестким, но его вполне реально разрешить. Однако пока не ясно, можно ли сказать то же самое о кризисе экономического роста.
У немцев есть четкая установка: всем нужно стать немного больше немцами! В конце концов, Германия была проблемным государством Европы всего лет десять назад. Но жесткие реформы и четкая ориентация на экспорт восстановили экономику страны. Тем не менее, одной из причин, почему европейской периферии сложно стать «больше немцами», является сама Германия.

Немцы это признают. Они выиграли больше всех от создания еврозоны. Их экспорт дешевле, чем имеет право быть, так как их валюта также дешевле, чем имеет право быть. И все потому, что ее используют в том числе такие слабые экономики как Греция, Италия, Португалия и Испания.

Главными пострадавшими от валютного союза на данном этапе являются все те же слабые экономики. Обычно страны, находящиеся в их ситуации, девальвируют свою валюту и пытаются восстановить экономику за счет экспорта. Но они не могут этого сделать. Они используют единую валюту с Германией, что только усугубляет ситуацию. Они тянут евро вниз, а Германия – вверх. Таким образом, в то время как экспорт Германии дешевле, чем он должен быть, экспорт южных стран, напротив, дороже. Евро делает эти страны менее конкурентоспособными и менее способными к восстановлению.
Однако покинуть этот союз они просто не могут. Если слабая экономика выйдет из состава еврозоны, набег на ее финансовые учреждения просто невозможно будет остановить. Экономический хаос, который начнется в этом случае, заставит сегодняшние проблемы выглядеть как прогулка в парке. Таким образом, к ужасу этих государств, покинуть еврозону им не удастся.

Выход один: Если слабые страны согласятся вступить в финансовый союз, Германия и ЕЦБ выделят средства, необходимые для оказания им помощи, и изнурительный набег на их гособлигации прекратится. Однако эти государства беспокоит то, что если их экономические перспективы не улучшаться, присоединение к финансовому союзу будет означать дня них потерю контроля над собственными бюджетами и принятие губительных для роста программ экономии.

Другими словами, если бы экономические перспективы были приличными, на институциональные изменения было бы легко согласиться, а долговой кризис разрешился бы сам по себе. Однако на фоне отсутствия роста институциональные реформы не могут быть рациональными, так как периферийные страны просто не смогут сократить свой долг, не разрушив при этом экономики.

Вот почему я полагаю, что данную ситуацию лучше называть «кризис европейской экономики, институциональный и долговой кризис» - именно в таком порядке. Впрочем, сомневаюсь, что и это название приживется.