Бюджетные меры подверглись критике

Похоже, Европа зациклилась на бюджетных мерах. Одна страна за другой запускает меры по сокращению дефицита бюджета под воздействием финансовых рынков, либо на фоне давления со стороны ЕС. И на случай, если этих мер окажется недостаточно, 25 из 27 членов Евросоюза подписали новый финансовый договор, в рамках которого дефицит бюджета не должен превышать 5% от ВВП. (Для сравнения в 2011 году дефицит в США приблизился к отметке 8% от ВВП).

Однако в условиях повышенных рисков рецессии в регионе многие были вынуждены усомниться в эффективности мер экономии и предположить, что они могут быть обречены на провал. Могло ли сокращение госрасходов (или повышение налогов) привести к такому резкому спаду экономической активности, в котором доходы продолжают снижаться, а финансовое положение - ухудшаться?

Это маловероятно, учитывая схему работы наших экономик. Более того, если бы это было правдой, меры по снижению налогов способствовали бы сокращению дефицитов, поскольку более активный экономический рост предполагает увеличение прибыли, невзирая на низкие налоговые ставки. Данное положение проверялось несколько раз в США, где снижение налогов неизменно сопровождалось ростом дефицита.

В Европе на сегодняшний день предметом беспокойства является соотношение уровня долга к ВВП. Проблема здесь заключается в том, что снижение ВВП вследствие применения мер жесткой экономии бывает настолько масштабным, что приводит к увеличению долга. А это играет очень важную роль, поскольку инвесторы зачастую используют коэффициент долга как индикатор финансовой стабильности. Таким образом, снижение дефицита может вызывать напряжение на финансовых рынках.

Однако снижение уровня дефицита бюджета через некоторое время должно приводить к падению коэффициента долга, даже если этот показатель ухудшается в краткосрочной перспективе. В конечном итоге большинство моделей, используемых для оценки экономического эффекта от финансовой политики, показывают, что сокращение расходов, к примеру, приводит к ослаблению спроса в краткосрочной перспективе, а также к восстановлению экономики к предыдущим уровням в более долгосрочном аспекте. Таким образом, в долгосрочной перспективе финансовая политика не оказывает длительного воздействия на состояние экономики.

Даже если последствия перманентного сокращения госрасходов на динамику спроса и объемы производства также являются длительными снижение ВВП остается единовременным явлением, поскольку снижение дефицита продолжает оказывать положительное воздействие на уровень долга год за годом.

Стоит отметить, что данное заключение было сделано без каких-либо источников, которые Пол Кругман и другие влиятельные экономисты иронично прозвали "волшебницей Доверием". В случае с Америкой, возможно, действительно неразумно ожидать, что урезание дефицита перейдет в снижение премии за риск - по той простой причине, что ставки итак находятся на очень низких уровнях.

Но даже без какого-либо воздействия на доверие, двухпартийное Бюджетное управление Конгресса пришло к заключению, что несмотря на то, что меры по сокращению дефицита действительно ослабляют спрос, они все-таки способствуют снижению коэффициента долга. Данная схема и подавно применима к таким странам еврозоны, как Италия или Испания, которые сейчас выплачивают премию за риск свыше 3-4%. Для этих государств "волшебница Доверие" стала настоящим монстром.

Здесь напрашивается явный вопрос: Что имеет большее значение - эффект от снижения дефицита на соотношение долга к ВВП в краткосрочной или же долгосрочной перспективе?

Потенциальным покупателям 10-летних итальянских облигаций следует уделять больше внимания долгосрочному эффекту от мер по урезанию дефицита бюджета на уровень долга, который с большой долей вероятности будет положительным. Безусловно, некоторые участники рынка, лишенные рационализма, могут потребовать более высокую премию за риск после краткосрочного ухудшения коэффициента долга. Однако те, кто концентрируют внимание на краткосрочном риске, теряют деньги, потому что в конечном итоге после разворота уровня долга премия за риск снижается.

Отказ от мер экономии из опасений того, что финансовые рынки могут оказаться недальновидными, лишь отсрочит час расплаты, поскольку долги продолжат расти в долгосрочной перспективе. Более того, маловероятно, что такая страна, как, например, Италия, будет платить более низкую премию за риск в случае увеличения дефицита.

В данный момент отказ от бюджетных мер для стран еврозоны с высоким уровнем долга будет очень опасным. А государство, вступающее в период повышенного бегства от рисков с тяжелым долговым бременем, сталкивается только лишь с тяжелым выбором. Применение подходящих мер экономии является меньшим злом, даже если эти меры усиливают циклический спад экономической активности в краткосрочной перспективе.