Трещины в BRICS

Готовясь к проведению очередного саммита в Нью-Дели 28-29 марта, BRICS – Бразилия, Россия, Индия, Китай и ЮАР – остаются сообществом, которое по-прежнему ищет то, что их бы объединило и позволило сотрудничать на официальном уровне. Это вряд ли удивительно, учитывая то, что эти страны имеют разные политические системы, экономики и национальные идеи, а также расположены в разных частях света. Тем не менее, эти пять развивающихся стран полагают, что создали первую ключевую не западную глобальную организацию.

Отсутствие общих взглядов среди стран BRICS побудило циников назвать группу аббревиатурой, не имеющей смысла. Однако для ее сторонников BRICS это продукт продолжающегося сегодня изменения расклада сил в глобальной экономике, который имеет потенциал стать главным инструментом формирования будущей структуры международного управления – матери нового мирового порядка.

В конце концов, экономики BRICS, скорее всего, в будущем станут основным источником роста мировой экономики. Все вместе они занимают четвертую часть земной поверхности, в них проживают 41% населения Земли, производится 25% мирового ВВП, а также хранится почти половина золотовалютных резервов.

На саммите в Нью-Дели лидеры BRICS собираются обсудить создание совместных учреждений, в частности единого банка развития, который может помочь активизировать обмен частными вкладами между странами. В данный момент страны BRICS представляют собой свободный информационный блок. Если лидеры группы не смогут достичь прогресса в создании институциональной структуры, они тем самым подтвердят, что все это всего лишь «говорильня», и данные страны настолько несхожи, что даже их общие интересы, если они есть, не могут привести к созданию единого плана действий.

В прошлом году блок назывался BRIC (Бразилия, Россия, Индия и Китай), но стал BRICS, когда к нему присоединилась ЮАР. Концепция BRIC, созданная в 2001 году Джимом О’Нилом, главным экономистом Goldman Sachs, была принята четырьмя странами лишь в 2008, когда их министры иностранных дел провели трехстороннюю встречу России-Индии-Китая (RIC). Бразилия впервые приняла участие в саммите BRIC в 2009 году, который тогда совместили со встречей Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в Екатеринбурге, Россия.

Подобный ход помог ШОС – преимущественно Китайско-российской организации – привлечь к себе больше внимания, но не позволил странам BRIC начать формулировать совместный план действий. Последующее расширение блока посредством включения в него ЮАР сделало его более глобальной организацией, которая может подорвать другую инициативу – IBSA (Индия, Бразилия и ЮАР).

Для Бразилии, России, Индии и ЮАР группа BRICS служит форумом, где можно подчеркнуть свое растущее экономическое влияние и показать, что они становятся крупными глобальными игроками. Но для Китая, которого итак признали растущей мировой державой, BRICS несет в себе вполне реальные, а не символические выгоды. Это привело к тому, что Китай поставил под угрозу существование группы, открыто пытаясь добиться, например, контроля над тем самым единым банком развития, чего другие страны, в частности Индия и Россия, принять не готовы.

На фоне того, что Пекин сейчас находится под давлением со стороны мирового сообщества из-за манипуляций курсом своей валюты с целью поддержания конкурентоспособности экспорта, формат BRICS предоставляет ему подходящую платформу для расширения международной роли юаня. В рамках своей борьбы за то, чтобы сделать юань общемировой валютой, которая могла бы соперничать с долларом и евро, богатый наличностью Китай планирует выдавать больше кредитов в женьминьби другим странам BRICS.

Кредитование и торговля в женьминьби может далее упрочить международное влияние Пекина. Однако его заниженная валюта, помогающая росту экспорта, систематически подрывала производство в странах BRICS, особенно в Индии и Бразилии.

Тем не менее, сторонники концепции BRICS по-прежнему надеются, что группа может послужить катализатором глобальной институциональной реформы. В то время как уже существующие международный договоренности практически не менялись с середины 20-го века (даже несмотря на то, что появились не западные экономические державы и нетрадиционные проблемы), миру требуется нечто большее, чем вялые и бесцельные шаги, которые предпринимались до сих пор. Создание Б20, например, было импровизацией с целью отсрочить реальную финансовую реформу.

Фактически, незначительные меры, принятые в ответ на перераспределение расклада сил на мировой арене, до сих пор сводились к экономической области, а ядро международных отношений – мир и безопасность - оставалось эксклюзивной территории всего нескольких избранных стран.

В вопросе глобальной институциональной реформы мнение Китая не совпадает с взглядами других стран BRICS. Он стремится изменить статус-кво в глобальной финансовой системе, пытаясь добиться пересмотра Бреттонвудской системы. При этом он активно противостоит идее принятия новых постоянных членов в Совбез ООН, желая остаться единственным его представителем от азиатского региона, что не нравится Индии.

Если страны BRICS хотят приобрести вес в международных отношениях, они должны договориться по поводу того, что считать общими политическими и экономическими целями. Например, все они более или менее сходятся в своем недовольстве статусом доллара как мировой резервной валюты, но не в предлагаемых решениях данной проблемы. В самом деле, наиболее важные двусторонние отношения у каждой из стран BRICS именно с США.

Концепция BRICS, помимо всего прочего, включает желание ее членов сделать мировой порядок множественным. Однако пока неясно, сможет ли данный блок преобразоваться в единую группу с четко определенными целями и институциональными механизмами. Возможно, уже в ближайшие дни станет понятно, останется ли BRICS всего лишь яркой аббревиатурой с ежегодным развлечением в виде саммита в придачу.